ArmSat

Где-то мы это уже видели: то шмель, то романс-танго ненароком отсылают зрителя к творческой биографии Никиты Михалкова - тень автора в буквальном смысле парит в каждом кадре.

Что-то новенькое: Никита Михалков, снявший первую часть "Утомленных солнцем", и Никита Михалков, поставивший продолжение в двух частях, - все равно что два разных режиссера. В "Предстоянии" и "Цитадели" автор окончательно переменился в почерке в пользу Голливуда (см. рецензию).

Фильмы из этой серии: "Утомленные солнцем" (1994), "Спасти рядового Райана" (1998), "Первый отряд" (2009).

В "Предстоянии", первой части "Утомленных солнцем 2", режиссер Михалков выступает в роли вождя молодежи: этот фильм призван показать поколению, не помнящему подвигов дедов своих, что нынешняя их безмятежная жизнь омыта кровью и оправдана верой. Кровь и вера - два столпа, на которых держится мучительная трехчасовая история. Мучительная - поскольку Никита Сергеевич отчего-то полагает, что подростки (да и зрители в целом) нынче понимают только тогда, когда с ними разговаривают на языке мяса.

Сочащиеся алым по снегу оторванные руки; ноги, извергающие ржаво-красные клубья в воду; половинчатые туловища: низ - кусок болтающейся плоти, а вверх слегка поцарапан и еще разговаривает; вываливающиеся кишки; раздавленная танком голова... Без того чтобы не выставить мясо наружу Михалков не обходится ни в одной батальной сцене и даже, к примеру, в эпизоде с крещением героини Нади Михалковой, когда та цепляется в воде за плавучую мину, а висящий с другой стороны безногий персонаж Сергея Гармаша обращает девушку в веру.

Хотя режиссер и следует в своей летописи ужаса войны документальным хроникам, но делает это с претензией на художественность - как этакий знак качества. Всякое мясо упомянуто у него непременно со смыслом, в нужных ракурсе и дозировке - финал любой из сцен сражения тянет на эпическое полотно, где каждая кровиночка вмазана ровно в ту точку, где ей предначертал быть глаз творца. Это нарочитое тыкание зрителя лицом в ад на деле отвлекает от главного - сопереживания происходящему на экране. 

От одного побоища к другому витает мысль Никиты Сергеевича о войне как божьей каре и необходимости пройти девять кругов чистилища дабы обрести способность вновь увидеть свет. Великая победа, о которой еще только пойдет речь во второй части "Утомленных солнцем-2" - "Цитадели", проросла на костях благодаря лучику веры, пробившемуся сквозь языки адова костра. Как учит режиссер - веры не в придуманного идола Сталина, а в истинного бога.

В "Предстоянии" Михалков занят трепанацией поражений: как люди попросту были не готовы к войне - и потому виделись и своим верхам, и, тем более, врагу не более чем расходным материалом. Но там, где у зрителя по сюжету слезы должны застилать глаза пеленой - раздаются лишь робкие хлопки: отдельные эпизоды (с гибелью роты кремлевских курсантов, к примеру) и, правда, вышли из-под камеры большого режиссера, но и они настолько выверены, отточены и символичны, что оставляют после себя лишь ощущение холодка в сердце.

По правде говоря, "Утомленные солнцем 2" получились у Михалкова совсем не хуже Спилберга с его "Спасти рядового Райана". Но это не по-русски. Не наше. Неродное. И пусть все воспроизведенное в кадре заверено-подтверждено-документировано, иной раз за три часа фильма так и хочется сказать: "Золотая, да малина, Никита Сергеевич".